moskva.pictures

Изначально, земля, на которой расположился полигон «Коммунарка», находилась в частном владении и именовалась мыза Хорошавка. На территории располагался господский дом с хозяйственными постройками, липовая аллея и, в глубине леса, пруд на реке Ордынке. Поместье принадлежало боярину Матвею Стрешневу и воеводе Лаврентию Кологривову. В дальнейшем имение неоднократно переходило из рук в руки, после конфискации в 1920-х годах территория отошла совхозу «Коммунарка», подведомственному ОГПУ-НКВД. 

В 1928 году для тогдашнего наркома внутренних дел ОГПУ Генриха Ягоды в Коммунарке был выстроен деревянный одноэтажный дом на семь комнат. Дача не предназначалась для отдыха, а была скорее резиденцией наркома, куда он приглашал руководителей ведомств для секретных совещаний, здесь же отмечались различные юбилеи. Часто бывал в этом доме и Николай Ежов, сменивший Ягоду на посту наркома НКВД. 

В 1930-х годах в Москве одновременно действовали две структуры НКВД – Управление НКВД СССР по Москве и Московской области и Центральный аппарат НКВД СССР. После начала массовых репрессий в 1937 году «органы госбезопасности» открыли два новых полигона для расстрелов и захоронений. 

Первый, в поселке Бутово был в подчинении Московского УНКВД, на нем расстреливали и хоронили относительно простых людей – рабочих, служащих, крестьян, священников. 

Второй – в Коммунарке, оказался в управлении Центрального аппарата НКВД СССР, его открыли прямо на территории дачи бывшего руководителя НКВД Генриха Ягоды после его ареста.

Изначально, бывшая дача Ягоды предназначалась для захоронения казненных сотрудников госбезопасности, но почти сразу место превратилось в кладбище советской элиты. На этом полигоне в земле лежат расстрелянные члены правительства СССР и союзных республик, кандидаты в члены ЦК ВКП(б), наркомы, заместители наркомов, министры и заместители министров СССР, командующие армией и флотом, адмиралы, военные специалисты, дипломаты, советники посольств, директора трестов, главков, крупнейших заводов, главные редакторы газет, руководители научных институтов, деятели культуры и искусства. Участь высокопоставленных лиц часто разделяли их близкие.

Самого Генриха Ягоду и его пятнадцать родственников расстреляли на его же бывшей даче в Коммунарке в марте 1938 года. По словам Михаила Литвина, начальника секретно-политического отдела Главного управления государственной безопасности НКВД СССР, Ягоду избили и заставили наблюдать за расстрелом остальных, убили последним.

Казнили в Коммунарке и высокопоставленных чиновников иностранных государств. В июле 1941 года в Москву пригласили главу Монгольской Народной Республики Анандын Амара – и расстреляли вместе с большей частью правительства Монголии. В Коммунарке же убиты политические и военные деятели стран Балтии.

Большинство расстрелянных в Коммунарке были осуждены высшим органом советской военной юстиции – Военной коллегией Верховного Суда СССР – без участия адвокатов, без вызова свидетелей и без права на обжалование приговора.

Но еще существовала особая категория людей, которых уничтожали вообще без суда и следствия, сразу после личного решения Иосифа Сталина или его пособников – Вячеслава Молотова, Климента Ворошилова, Лазаря Кагановича, Андрея Жданова – такой приговор назывался «осуждением в особом порядке». Как правило, этот «особый порядок» применялся к сотрудникам ОГПУ-НКВД и их родственникам.

Как и многие другие документы о политических репрессиях в Москве, материалы, посвященные особенностям функционирования спецобъекта «Коммунарка» в 1930-1940-х годах, не сохранились или остаются засекреченными. Вероятно, в Коммунарке совершалось большинство расстрелов, но до сих пор про это нет достоверной информации.

По некоторым свидетельствам, часть казней осуществлялась в подвалах здания Военной коллегии Верховного Суда СССР на улице 25-го Октября (современный адрес – Никольская улица, 23), а также в подвалах Автобазы НКВД № 1 (Варсонофьевский переулок, 9) – трупы привозили оттуда. Еще живых осужденных доставляли из тюрем Лефортово и Суханово.

По одним данным, со 2 сентября 1937 года по 24 ноября 1941 года на территории Коммунарки было тайно захоронено 6609 человек. По данным экспертов архивной службы Федеральной службы контрразведки РФ в 1993 году, в Коммунарке может быть захоронено до 14 тысяч человек.

О расстрельном полигоне в Коммунарке стало известно только в 1991 году, до этого место было засекречено. До весны 1999 года территория находилась в ведении УФСБ по Москве и Московской области и строго охранялась. 

В 1999 году земля в Коммунарке была передана Русской православной церкви, однако, большинство документов, связанных с объектом либо до сих пор засекречено, либо уничтожено.

В 2018 году благодаря найденным в Национальном архиве США аэрофотоснимкам, которые в августе 1942 года были сделаны Luftwaffe, установлено примерное расположение рвов для захоронений. В общей сложности зафиксировано 47 котлованов длиной от 5 до 15 метров и шириной от 2 до 5 метров.

Сейчас территория полигона является мемориальным комплексом и открыта для посещений.